Все тексты, опубликованные здесь,
открыты для свободного распространения по лицензии Creative Commons Attribution.
«Берег» — это кооператив независимых журналистов.
Почему обмелела Волга? И какими стали ее берега? Фоторепортаж «Берега»
По просьбе независимого кооператива «Берег» фотограф Миша Волжский проехал больше тысячи километров вдоль Верхней и Средней Волги. Побывав в Нижнем Новгороде, Кстове, Балахне, Городце, Чкаловске, Кинешме, Плесе, Ярославле, Рыбинске и Угличе, он показывает, как выглядят этот участок реки и повседневная жизнь рядом с ней. А журналистка Диана Карасева объяснила, почему мелеет Волга.
В 2025 году уровень воды в Волге сильно упал. В Ярославской области на дне обмелевшей реки весной обнаружили затонувшую баржу, часть старинного водопровода, старинные ключи, керамику и зуб мамонта. В Казани на берегу, откуда отступила вода, показались старинная каменная мостовая и трамвайные пути, ушедшие под воду при строительстве Куйбышевского водохранилища в 1950-х. Жители Чебоксар нашли в обмелевшем заливе монеты XVIII века. В городе Балахна Нижегородской области обнажились соляные колодцы XVII века, находившиеся на берегу. А жители города Пучежа Ивановской области узнали, что все это время детский пляж находился на месте бывшего церковного кладбища — и когда вода Волги отступила, на берег вымыло человеческие останки.
Федеральное агентство водных ресурсов в конце мая назвало ситуацию с уровнем воды в Волге «напряженной». В МЧС Ярославской области жителей предупредили, что обмеление может вызвать проблемы с водоснабжением, электроэнергией, судоходством и сельским хозяйством. Местные власти даже остановили работу Угличской ГЭС, чтобы накопить воду в водохранилище: объем притока в 2025 году стал минимальным за всю историю наблюдений. В начале апреля на неделю приостанавливали и работу Рыбинской ГЭС, после она продолжила работать с минимальным расходом воды. Уровень воды Волги в Рыбинске почти достиг отметки «низкая межень» — это критерий чрезвычайной ситуации. Туристические компании уже перестроили маршруты круизов.
Маловодье — одно из последствий климатического кризиса. Зимы почти на всей территории России становятся более теплыми и малоснежными, а весенние месяцы более сухими. В результате не происходит обильного таяния снега, вода испаряется и попросту не успевает наполнить русла рек со снеговым питанием.
Волга как раз такая река. Около 60% ее годового стока зависит от выпавшего снега, и ее обмеление связано в первую очередь с малоснежной и теплой зимой в Европейской части России. В этом году бо́льшая часть влаги впиталась в почву, и притоки не накопили достаточных запасов воды, чтобы питать реку. «Из-за отсутствия снега не было половодья, пойменные луга не заливались, — объясняет эколог Игорь Кириллов (имя изменено) из Нижегородской области. — А ведь талой водой пополняются родники, ручьи, малые реки, которые потом питают Волгу — все взаимосвязано».
Когда нарушается баланс в одной части реки, это обязательно влечет изменения в другой, потому что Волга и ее притоки — сложная экологическая система. Из-за маловодья в верховье Волги нередко страдают регионы и водоемы ниже по течению. Иногда Волга сама становится донором для других водоемов. В Волгоградской области этим летом стала пересыхать Волго-Ахтубинская пойма — уникальная природная территория между руслом Волги и ее рукавом, рекой Ахтубой. Чтобы предотвратить засуху, воду из Волги насосами направили в ерики поймы — так называются неширокие протоки, которые соединяют озера, заливы и рукава рек, пронизывают и питают всю территорию поймы.
Качество волжской воды ухудшается каждый год, следует из отчета Росгидромета. Долгие годы вода в реке и ее водохранилищах в большинстве створов оценивалась как «загрязненная». Грязные сточные воды стекают в реку по ливневой канализации, канализационные стоки попадают в Волгу с производств и из жилых домов.
Воды Горьковского, Иваньковского, Рыбинского и Угличского водохранилищ загрязнены соединениями меди и железа, а в районе Астрахани в 2023 году зарегистрировали три случая высокого загрязнения цинком, сообщал Росгидромет. Эти вещества попадают в реку вместе со сточными водами промышленных предприятий: очистные сооружения заводов и мануфактур часто не работают. Эколог Кириллов объясняет, как загрязняется река:
В Поволжье есть такая проблема, как загрязнение диффузными стоками. Если вы выйдете на набережную любого российского города, то увидите трубу, из которой в реку несутся мутные сточные воды, содержащие нефтепродукты и массу других загрязняющих веществ. В ливневой канализации должен быть колодец, в котором оседают как минимум твердые взвешенные частицы, например, песок. Но в большинстве случаев это просто труба, по которой в реку стекают загрязнения с проезжей части. Даже если эта река не рыбохозяйственная, она наверняка впадает в другую, которая служит источником питьевой воды.
В Волгограде ливневые стоки десятилетиями попадали в Волгу неочищенными: дождевая вода с улиц вперемешку с бензином, пылью и тяжелыми металлами неслась напрямую в реку. Через ливневую канализацию в Волгу стекают не только остатки бензина с городских дорог, но и стоки с сельскохозяйственных полей и ферм, загрязненные удобрениями и пестицидами. Они вызывают бурный рост водорослей, которые буквально забирают кислород у рыб и создают угрозу их жизни.
Помочь реке мог бы федеральный проект «Оздоровление Волги», идею которого в 2018 году предложил Владимир Путин. Авторы проекта к концу 2024-го планировали сократить объем сброса загрязненных сточных вод в три раза. Для строительства и реконструкции очистных сооружений вдоль Волги государство выделило 128 миллиардов рублей, но в итоге многие из очистных либо так и не ввели в эксплуатацию, либо запустили с нарушениями. Из-за этого в реку продолжают сливаться загрязненные сточные воды. В Волгограде в рамках программы в 2021 году построили 13 станций очистки сточных вод, но уже в 2024-м проверка выявила «сомнительное использование свыше миллиарда рублей» при их строительстве. Сами чиновники в 2024 году признали, что проект «Оздоровление Волги» провалился.
Загрязненная река, русло которой плохо промывается, быстрее мелеет, это запускает круговорот: из-за загрязнения Волга становится мельче, из-за обмеления — грязнее. На ее дне оседают органические остатки, которые накапливают токсичные вещества, из-за чего происходит постепенное заиливание дна. Мелкая река быстрее становится грязной: вода прогревается, зарастает водорослями и зацветает. Когда растительность отмирает и ложится на дно, она начинает гнить — так происходит постепенное заболачивание реки, возникает дефицит кислорода и погибает рыба.
Ученые все чаще фиксируют на Волге массовую гибель рыбы от удушья: ей не хватает кислорода. В 2023 году вылов воблы в Астраханской области составил менее 500 тонн — это антирекорд за всю 150-летнюю историю наблюдений; за это время ее уловы снизились более чем в 130 раз. За последние 20 лет запасы этой рыбы уменьшились примерно вдвое. В 2024-м в регионе ввели мораторий на промышленный и любительский вылов воблы и плотвы в Волге — он действует до конца 2025 года.
Под угрозой находятся и ценные породы рыбы: численность осетровых в Волге за последние 30 лет снизилась в десять раз — не помог даже мораторий на вылов. На численность осетра влияет и обмеление Каспийского моря, куда впадает Волга. За последнее десятилетие его уровень упал на 114 сантиметров. Сейчас Каспий находится на самом низком уровне за последние 400 лет.
Ученые делают печальные прогнозы и о судьбе Верхней Волги. При дальнейшем обмелении и без того мелководное Рыбинское водохранилище может обнажить нерестилища, и рыбе будет негде размножаться. То же самое может произойти на Горьковском и Куйбышевском водохранилищах. «Большинство видов рыб [в 2025 году] не отнерестится, — считает научный сотрудник Института биологии внутренних вод им. И.Д. Папанина РАН Александр Цветков. — Это приведет к утрате поколения 2025 года».
Вырубки в водоохранных зонах озер и малых рек, которые питают Волгу, тоже сильно влияют на ее обмеление. Когда деревья, которые удерживают влагу и сохраняют форму русла рек, вырубают, в экосистеме меняется водный баланс, река со временем пересыхает.
В советское время ради добычи торфа в стране осушили около восьми миллионов гектаров болот — и это тоже повлияло на пересыхание рек. «Раньше весной накопившийся снег таял и частично впитывался в болота и лесную подстилку. В течение летнего периода, когда осадков мало, вода уходила оттуда в родники и реки», — объясняет эколог, председатель Экологического центра «Дронт» Асхат Каюмов.
Уничтожение этих важных экосистем привело к дисбалансу: весной вода из лесов и болот сразу попадает в реки, а летом наступает засуха. Осушение болот продолжается до сих пор, например, в 2025 году в Волгограде осушили болотистую местность на окраине города — на этом месте планируют построить химическое производство.
Еще одна причина обмеления реки — зарегулированность естественного течения. Экологи называют Волгу каскадом водохранилищ, которым управляет человек: в XX веке на реке были построены восемь ГЭС. «Когда производят попуск с водохранилища, выше по течению река мелеет. <…> Закрыли шлюзы — поднялся уровень воды — скорость реки уменьшилась до стоячего и даже обратного течения», — объясняет гидролог из Ярославля Лидия Байкова.
Раньше, до строительства ГЭС, от истока до устья Волги весной шел паводок. Благодаря талым водам скорость течения увеличивалась, уровень поднимался, и русло промывалось. Но у стоячей реки не хватает скорости тащить естественный и антропогенный мусор, он оседает на дно — и постепенно река становится мельче. «Каскад водохранилищ губителен для Волги, он совершенно изменил ее режим. Если ничего не сделать, Волга превратится в мелкие заболоченные озера», — уверена гидролог.
Многие гидрологи сходятся во мнении, что ГЭС уже выполнили свою задачу в период индустриализации и теперь регулирование водохранилищ можно переключить с энергетических нужд на нужды людей и сельского хозяйства. Они предлагают использовать водохранилища при ГЭС для орошения полей и водоснабжения. Потери в выработке электроэнергии предлагают компенсировать строительством других видов электростанций или перебрасывая электричество из одного района в другой с помощью единой энергосети.
Обмеление Волги скажется почти на каждом втором жителе России. Река протекает через 15 регионов и обеспечивает больше половины всех речных грузоперевозок в стране, а в ее бассейне живут 60 миллионов человек.
Фотограф Миша Волжский о своем путешествии по реке
Я коренной волжанин, живу на Волге уже больше 40 лет. Если говорить о больших изменениях, которые я заметил — Волга стала все раньше зеленеть. Она цветет и покрывается насыщенно-зеленой пленкой. Раньше Волга зеленела во второй половине лета, ближе к августу, а сейчас уже в июне. Искупаться в теплой воде практически не успеваешь, потому что река цветет и плавать в ней не хочется.
В этом году было мало снега. Волга всегда замерзает зимой, но теперь стала делать это позже. Все эти изменения происходят незаметно.
Начиная с ковида, когда закрыли все границы, люди стали осваивать внутренний туризм и приезжать на Волгу. Берега стали значительно грязнее. Человек почему-то не считает это пространство своим домом, он воспринимает природу как фон. А я воспринимаю Волгу как свой дом, как квартиру. Я приезжаю к реке как домой, мне с ней очень хорошо. Когда у меня есть какие-то тревоги или сомнения я всегда прихожу на берег Волги, сижу рядом с ней или хожу, меня это выравнивает. Когда ты приходишь на берег и перед тобой только поверхности неба и воды, ты оказываешься в идеальном пространстве тишины — и визуальной, и внутренней. Все свои главные решения я принимал на Волге.
Обычно я снимаю то, что люблю. А моя самая большая любовь — к реке. Поэтому я снимаю ее уже много лет. Могу приходить в одно и то же место много раз. Мне не нужно искать что-то далеко, мне важно показать то место, где я живу. Это было мое второе большое путешествие по Волге. В прошлом году я ездил вниз по течению — Татарстан, Ульяновская область, Самарская, — а в этом году вверх. Меня поражает, насколько разной может быть одна и та же река. Ниже Чувашии Волга превращается в море. В районе Жигулевского заповедника появляются горы. Можно просто неспеша двигаться вдоль Волги и оказываться в совершенно непохожих друг на друга местах.
Когда в этом году я ехал вверх по Волге, то увидел совсем другую реку, она была в два раза у́же. Ниже Городца, до Балахны, Волга очень узкая. В этом году там был затор кораблей: они не могли пройти, потому что воды в этом году особенно мало. Были часы, когда я ехал вдоль реки и не видел ни одного корабля. Но в определенное время энергетики спускали воду, уровень реки поднимался, и после этого десятки кораблей шли один за другим, чтобы преодолеть этот участок. Я ехал дней десять, заезжал в небольшие городки, каждый день ночевал в новом месте, например, на городской набережной, прямо в машине. То есть примерно там, где планировал съемку утром. Я вставал с восходом солнца, даже чуть раньше. Мне было важно застать момент, когда ты наедине с рекой. Я еще вспоминал Прокудина-Горского, который, снимая царскую Россию, плыл на корабле по тем же местам: Углич, Плес. И я ехал на машине по тем же местам, где до сих пор осталась архитектура того времени, купеческие дома, а поверх этого много советского, а еще сверху современное благоустройство. Получаются такие пласты.
Когда начинаешь наблюдать за рекой, включается особое видение. Я стал замечать бесконечные сливы сточных вод в реку, следы изменений уровня реки на опорах мостов и заграждениях. Обмеление было особенно заметно в Рыбинске, где можно пройти по обмелевшим участкам берега.
А в Городце было что-то странное. Обмелевший берег, который превратился в грязь, по нему идут люди, бегут собаки, а техника рядом строит шлюзы… Эти машины забивали столбы в землю всю ночь, когда я ночевал рядом. И вот это «дун-дун-дун» вместе с дождем превращалось в какую-то техномузыку.
Интересно было встречать людей. Они часто сами ко мне подходили, когда видели штатив. В Балахне какая-то бабушка рассказала, что они скинулись со знакомыми и сами построили деревянный спуск к воде с бетонной набережной. А потом там же мне встретилась лодка на велосипедных колесах, которую мужики катили по берегу утром. Что-то сюрреалистичное. Эта лодка как будто бы символ этого обмеления — она уже не плавает, но ее можно катить.
Время в этих небольших городках — Кстове, Балахне, Чкаловске как будто заторможенное. И это тоже очень интересно — делать наблюдение о стране, двигаясь вдоль реки.
«Берег»