«Каждый ставит себя на ее место» Педиатра Надежду Буянову осудили на 5,5 лет по доносу вдовы военного. Доказательств вины врача нет

Кооператив независимых журналистов «Берег» рассказывает историю педиатра Надежды Буяновой. 12 ноября ее приговорили к пяти с половиной годам лишения свободы по уголовному делу о «фейках» о российской армии. Дело возбудили после жалобы вдовы погибшего участника войны — она обвинила врача в том, что та назвала ее мужа «законной целью Украины».

«Как будто удар по лицу»

68-летняя Надежда Буянова слушала приговор спокойно, но в ее глазах стояли слезы. 12 ноября ее осудили на пять с половиной лет колонии общего режима. По подсчетам «Медиазоны», поддержать педиатра пришли около 70 человек. Среди них были Татьяна и Валерий Яшины, родители политика Ильи Яшина, недавно освобожденного из заключения и обмененного на российских шпионов. Слушатели так плотно обступили «аквариум» — стеклянную клетку в зале суда, где находилась врач, — что адвокаты Оскар Черджиев и Леонид Соловьев толком не смогли увидеть, как Буянова отреагировала на приговор, говорят они «Берегу». 

Судья Оксана Федина покинула зал под крики «Позор!». Позже журналисты узнали, что дело Буяновой в Тушинском суде для нее было последним: в конце сентября Федина получила повышение и теперь будет работать в Мосгорсуде.

«Надежда восприняла решение со стойкостью, — сообщает „Берегу“ адвокат Леонид Соловьев, успевший обменяться с Буяновой несколькими фразами, прежде чем ее вывели из зала суда. — Но, конечно, она расстроена». 

Родственников педиатра на заседании не было: все они живут далеко от Москвы — в других регионах или за границей. Новости о Надежде ее семья узнает от адвокатов и из СМИ. Родственница Буяновой Маргарита (имя изменено по просьбе героини) живет в другой стране и после начала преследования педиатра боится приезжать в Россию. С Буяновой она переписывается. 

По словам Маргариты, в семье не сомневались, что врача приговорят к реальному сроку, но рассчитывали, что он будет меньше. Она ожидала, что судья «снимет хотя бы год» от запрошенного прокурором — тот требовал для Буяновой шесть лет колонии общего режима. «Чувствую себя подавленно: от несправедливости, от того, что ничего не могу сделать, чтобы помочь, — говорит Маргарита. — Это очень болезненный момент: человек верит, надеется, и тут резко, как будто удар по лицу, [назначают] пять с половиной лет». Сама педиатр до последнего надеялась на оправдательный приговор.

Адвокат Оскар Черджиев называет решение судьи Фединой «чудовищным». Он рассказывает «Берегу», что надеялся если не на оправдательный приговор, то хотя бы на условный срок или штраф. Его коллега, напротив, с самого начала был настроен пессимистично. По словам Леонида Соловьева, он с точностью до месяца предсказал решение суда и во время встреч старался готовить подзащитную именно к такому исходу. 

«Перевернули квартиру, посрывали обои. Сделали все, чтобы запугать»

Надежда Буянова родилась во Львове, но последние 30 лет жила в России, работала педиатром. В конце января 2024 года к ней на прием в детскую поликлинику на северо-западе Москвы пришла москвичка Анастасия Акиньшина с сыном. Во время приема между Акиньшиной и Буяновой произошел конфликт, после которого мать ребенка решила написать донос на доктора. Что именно произошло в кабинете, достоверно неизвестно: защита попросила у поликлиники доступ к записям с видеокамеры, установленной в помещении, но получила отказ — якобы потому что такой записи не существует. Версии Буяновой и Акиньшиной различаются. 

По словам Акиньшиной, во время приема ее сын «начал капризничать», и Буянова спросила у матери, почему мальчик так себя ведет. Та сказала, что ребенок скучает по отцу, погибшему на войне в Украине. По словам Акиньшиной, педиатр ответила: «Милочка, что же вы хотели? Ваш муж был законной целью Украины!», а затем упрекнула в том, что Акиньшина не следит за новостями, где рассказывается, как российские военные убивают мирных украинцев. 

Буянова отрицает, что говорила с Акиньшиной о войне или политике и называет показания вдовы «клеветой». Адвокат Леонид Соловьев объясняет, что, по словам его подзащитной, «между женщинами состоялся диалог [личного характера], но конкретно тех фраз, что были вменены Буяновой, она не произносила». Сразу после приема Акиньшина пожаловалась на Буянову заведующей, но та не нашла нарушений в действиях подчиненной. 

По пути домой москвичка рассказала о случившемся в телеграм-чате одной из Z-блогеров: она попросила совета, как добиться того, чтобы Буянову «нахуй из страны выкинули и посадили к чертям собачьим». Позже Акиньшина написала заявление в полицию. Соловьев считает, что именно силовики помогли «достроить и докрутить» приписываемые Буяновой формулировки так, «как это нужно было для состава преступления». 

Вечером Буянова рассказала о случившемся своей родственнице Маргарите. Та не придала этому значения. «Да не переживайте вы, просто какая-то неадекватная женщина», — посоветовала родственница. Но когда педиатр пришла на работу на следующий день, там ее уже ждал полицейский, чтобы провести проверку по заявлению Акиньшиной. «Он вел себя очень грубо: вырывал из рук сумку, хотел отобрать телефон. Когда [Надежда] шла в туалет — ходил за ней, стучал [в дверь], терроризировал», — пересказывает Маргарита слова Буяновой.

В этот же день педиатра уволили из поликлиники (позже суд признал увольнение незаконным и в качестве компенсации присудил педиатру 943 тысячи рублей). А уже на следующий глава Следственного комитета Александр Бастрыкин лично поручил возбудить уголовное дело. По версии СК, Буянова отпускала «негативные комментарии» о российской армии и «насмехалась» над вдовой.

Вечером у Буяновой провели обыск, но ее адвоката Оскара Черджиева на него не пустили. Когда Маргарита увидела фотографии квартиры после обыска, ей, вспоминает она, стало страшно: «Перевернули квартиру, посрывали обои — что они там искали у пожилой женщины? Наркотики? Сделали все, чтобы запугать. Это какие-то пытки, это ненормально».

Допрос длился до утра, затем педиатра отвезли в суд. Ей назначили меру пресечения в виде запрета определенных действий. Надежде не запретили выезд из страны, и Черджиев воспринял это как «хороший знак»: «Подумали, что шум уляжется — и дело будет прекращено». Но через полтора месяца обвинение ужесточили: Буяновой стали вменять не только публичное распространении фейков о российской армии, но еще и то, что она «совершила это деяние по мотиву национальной ненависти». Оперативники якобы обнаружили в смартфоне Буяновой материалы с критикой россиян (сама педиатр утверждает, что их не отправляла). Через несколько дней ее задержали у российской границы.

Ближайший родственник Надежды Буяновой — ее старший брат, живущий во Львове. Собеседница «Берега» Маргарита рассказывает, что новость об аресте сестры «стала для него шоком»:

«Врач сказала маме, что папа был законной целью Украины»

Обвинение посчитало, что слова об убийстве гражданских жителей российскими военными, якобы сказанные Надеждой Буяновой, можно трактовать как распространение «фейков». Адвокат Оскар Черджиев убежден, что педиатр не могла сказать подобного на приеме. «Ее коллеги говорят, что она вообще никогда не обсуждала ни с кем никакие политические темы. Она необщительный человек, — объясняет он. — Ну как она с первой встречной будет обсуждать такие опасные темы? Это удивительно».

Обвинение не нашло ни одного прямого доказательства вины педиатра, рассказывают «Берегу» ее адвокаты. По их словам, привлечь Буянову к ответственности по уголовной статье можно было бы, если бы она действительно распространяла недостоверные сведения, при этом точно зная, что это неправда. Но этого доказано не было. 

Кроме того, обвинение должно было бы найти свидетеля разговора. Акиньшина сначала говорила, что беседу с врачом слышал сын, стоявший за дверью кабинета. Но, по словам адвокатов, на видеозаписи из коридора, предоставленной поликлиникой, видно, что дверь была закрыта, а следственный эксперимент показал, что в таком случае ребенок не мог ничего услышать. После Акиньшина стала утверждать, что сын присутствовал при разговоре. Он подтвердил это на допросе. 

О чем говорится в показаниях сына Акиньшиной. Цитата

«31 января 2024 года я вместе с мамой пришел в поликлинику к врачу в кабинет номер 114, так как у меня сильно болел глаз. Находясь в кабинете врача, я стал баловаться с мылом и раковиной. Врач спросила у мамы: „Что это за поведение у вашего сына?“ Мама сказала, что я переживаю за папу, потому что нашего папу убили на СВО. Потом врач спросила, где он работал. Мама ответила, что в метро. Потом врач спросила: „Он сам пошел на СВО?“ И мама сказала, что сам пошел. Потом врач сказала маме, что папа был законной целью Украины, Россия — страна-агрессор и что Россия убивала мирных жителей на Украине. От услышанного я почувствовал себя плохо, потому что она говорит плохие вещи о папе. Это не так, потому что папа — наш герой, он защищал нашу страну Россию. Потом мама сказала мне, чтобы я вышел из кабинета. Я вышел и слышал, как мама плакала. Затем мы с мамой пошли к другому врачу, и она все рассказала».

Сторона защиты сомневается, что словам школьника можно доверять: обычно семилетние дети не используют формулировки «Россия — страна-агрессор» и «законная цель», считают адвокаты, и не могут отвечать «сплошным текстом на несколько абзацев», как в приобщенной к материалам дела стенограмме.

Адвокат Леонид Соловьев говорит, что во время допроса в зале суда Акиньшина допускала фактические ошибки, например, рассказывала, что сын «играл с ручкой на кране», хотя в кабинете Акиньшиной, по словам Соловьева, крана нет. «Такая непоследовательность бросает тень на показания, — считает защитник. — Все неустранимые сомнения должны трактоваться в пользу обвиняемого». Вдобавок Акиньшина заявляла в суде, что «предвзято относится к людям», которые родились в Западной Украине, рассказывает Соловьев. «Буянова — западенка, а западенцы не любят русских», — цитирует он Акиньшину.

После того, как дело Надежды Буяновой получило огласку, Акиньшина удалила свои аккаунты в соцсетях и перестала общаться со СМИ. В суде она заявила, что адвокат Черджиев «устроил на нее травлю в интернет-сегменте», а после приговора попросила журналистов «оставить ее в покое», потому что ей «надоели угрозы». В беседе с «Берегом» Черджиев говорит, что «понятия не имел о том, что на нее устроили травлю» и «не имеет к этому никакого отношения».

Оба защитника надеются, что им удастся добиться освобождения педиатра. Соловьев рассказывает, что делом заинтересовались крупные федеральные СМИ и Ксения Собчак, и можно «использовать этот момент, чтобы попытаться достучаться до людей, которые принимают решения». «Например, у генеральной прокуратуры есть возможность выступить с обжалованием этого решения, — говорит Леонид Соловьев. — Это то, чего мы хотели бы сейчас от властных структур». 

«Завтра кто-нибудь еще покажет пальцем на любого»

Больше полугода Надежда Буянова находится в московском СИЗО-6 «Печатники». Адвокаты собираются обжаловать приговор — это означает, что педиатр проведет в изоляторе еще несколько месяцев. 

Защитники рассказывают, что Буянова находится в «экстремальных» для своего возраста условиях. «Изолятор на пользу ей точно не пойдет, — считает адвокат Соловьев. — Там невозможно проходить диспансеризацию, у людей малоподвижный образ жизни, ограничен доступ к кислороду и солнцу».

Поскольку у Надежды Буяновой нет родственников в Москве, передачи ей носят волонтеры. После того, как педиатра поместили в СИЗО, несколько московских активистов и врачей объединились в группу поддержки и начали собирать деньги, чтобы отправлять теплую одежду, продукты и другие вещи. Волонтеры навещали педиатра и во время краткосрочных свиданий, положенных ей два раза в месяц. 

Родственница Маргарита рассказывает, что педиатр находится в камере с еще примерно 30 обвиняемыми. Политических заключенных среди них нет, но перед судебными заседаниями Буяновой изредка удается увидеться с арестованными Антониной Фаворской и Ольгой Комлевой, которые находятся в том же изоляторе. По словам Маргариты, те «не дают ей падать духом». 

Главное, что придает Буяновой сил, по мнению адвоката Черджиева — поддержка незнакомых людей, которые приходят в суд и пишут ей письма. Соседки по камере завидуют тому, как много ей пишут, рассказывала педиатр во время одного из судебных заседаний. «Наверное, общество так отреагировало, потому что каждый ставит себя на ее место, — говорит Черджиев. — Завтра кто-нибудь еще покажет пальцем на любого — и все, закрутилось».