«Я называю себя Марией» В Великом Новгороде возобновилось «новгородское дело». В суде впервые выступила дочь Антонины Мартыновой Алиса

В Великом Новгороде возобновился процесс над Антониной Мартыновой, которую в 2008 году обвинили в покушении на убийство двухлетней дочери от первого брака Алисы Федоровой (тогда Мартыновой было 20 лет). По версии следствия, она сбросила дочь с лестничного пролета третьего этажа; девочка выжила, но получила травмы средней тяжести. В марте 2024 года Мартынову, которая 16 лет находилась в федеральном розыске вместе с дочерью, задержали в Ставропольском крае. «Берег» рассказывает, как прошло новое заседание по делу, которое прервалось в 2008 году.

Приставы Новгородского областного суда с удивлением смотрят на очередь из журналистов, которые приехали на процесс по делу 16-летней давности. 

В 2008 году следствие настаивало, что новгородка Антонина Федорова якобы специально столкнула свою двухлетнюю дочь Алису Федорову в лестничный пролет, потому что та «могла стать препятствием для устройства ее личной жизни». В то время Федорова-старшая встречалась с Кириллом Мартыновым, они поженились летом 2007-го, уже во время следствия. Тогда же Федорова взяла фамилию мужа (сейчас Кирилл Мартынов работает главным редактором «Новой газеты. Европа»).

Сама Мартынова настаивала, что случившееся с Алисой было несчастным случаем. Но суд присяжных признал ее виновной в покушении на убийство и постановил, что она не заслуживает снисхождения. На то заседание Мартынова не пришла. В 2008 году она сбежала из дома вместе с дочерью и до весны 2024-го находилась в федеральном розыске. В конце марта ее задержали в Ставропольском крае и привезли в Великий Новгород. 

Теперь «новгородское дело», как его прозвали журналисты еще в 2010-х, должно возобновиться с той же точки, на которой остановилось из-за бегства Мартыновой. Это значит, что суд вернется к исследованию обстоятельств дела, затем состоятся прения сторон, последнее слово обвиняемой и приговор. Поскольку присяжные уже признали Мартынову виновной в совершении преступления, судья не сможет вынести оправдательный приговор, а срок наказания только предстоит определить. Сделает это судья Алексей Становский, широкоплечий мужчина лет сорока.

Прокурор Николай Жуков — высокий худощавый мужчина в очках — смущенно улыбаясь, соглашается ответить на вопросы журналистов до заседания. Он подробно рассказывает, что защита и обвинение подготовили несколько ходатайств, а также что в процессе в статусе потерпевшей примет участие дочь Мартыновой Алиса Федорова. После очередной реплики Жуков осекается: «Я сейчас на вопросы ответил, которые мне даже не согласовали. Меня потом побьют еще!» Но прокурору тут же задают новый вопрос — и он доброжелательно продолжает беседу. 

В зал начинают пускать прессу и слушателей. Справа от входа — огромная белая клетка с вертикальными прутьями, возле которой поставили столы для адвокатов. За ними уже сидят защитники Андрей Лисицкий и Сергей Паничев. 

Конвоиры приводят Антонину Мартынову — в очках, черном худи, черной дутой жилетке поверх и наручниках, русые волосы обрезаны в неровное каре. Мартынову заводят в клетку, снимают наручники. Она выглядит уставшей, но старается держаться уверенно. Коротко переговорив с адвокатами, она выпрямляет спину и поднимает голову, будто находится на светском приеме.

В зал нерешительно входит молодая девушка с длинными волосами, собранными в низкий хвост. Это дочь Мартыновой Алиса Федорова. Девушке 19 лет, но она выглядит как школьница. Зайдя в зал, Федорова вжимает голову в плечи и, кажется, с испугом смотрит на журналистов. Потерпевшая и ее адвокат Марина Воропинова занимают места напротив клетки. Отец Алисы Павел Федоров на заседание не приехал, а в сторону матери девушка старается не смотреть.

Заседание начинается с ходатайства адвоката потерпевшей. Она просит закрыть заседание, эту просьбу поддерживает и сторона обвинения. Но судья Алексей Становский продолжает заседание в открытом режиме и даже разрешает съемку. Федорова еще сильнее вжимается в стул. 

Становский просит Мартынову назвать свои данные — фамилию, имя и отчество, место рождения, гражданство и другие. Некоторые из них — например, адрес, по которому она жила на момент задержания в 2024 году — обвиняемая уже не помнит. «Где-то в Ставрополе», — тихо отвечает она. По словам Мартыновой, там она жила вдвоем с дочерью, других детей у нее нет, официально она нигде не работает и по-прежнему замужем за Кириллом Мартыновым. 

«Назовите ваши фамилию, имя и отчество» — обращается судья к Алисе Федоровой. Та начинает плакать. «Я называю себя Мария», — запинаясь произносит Федорова. Она рассказывает, что «недавно узнала всю историю», а свидетельство о рождении, в котором указано ее настоящее имя, впервые увидела неделю назад. 

Отвечая на вопрос о дате рождения, Федорова называет верную, но проговаривает ее с вопросительной интонацией — как будто теперь сомневается во всем, что связано с ее биографией. Алиса рассказывает, что у нее нет паспорта и документов об окончании школы. Все это время девушка, по ее словам, училась дома. Адрес, по которому они с матерью жили в Ставрополе, она тоже не знает.

Адвокаты Мартыновой выступают с ходатайством о том, чтобы дело начали рассматривать заново с новой коллегией присяжных. Они аргументируют это тем, что, во-первых, предыдущий судья уже успел уйти в отставку, а во-вторых, Алиса, которая в 2008 году еще не могла участвовать в процессе, теперь готова дать показания. Сторона потерпевшей поддерживает ходатайство защиты, но судья отклоняет его.

Адвокаты Мартыновой просят провести генетическую экспертизу, чтобы установить, что находящаяся в зале Алиса действительно дочь Мартыновой. «Можно привести любую девочку с улицы, сказать, что это она [Федорова] и получить паспорт [на ее имя]. Посмотрите на потерпевшую — я бы не сказал, что ей 20 лет!» — пылко говорит один из адвокатов. 

— А вы отрицаете, что это Федорова Алиса Павловна, что ли? — недоуменно спрашивает судья у Мартыновой, кивая головой в сторону ее дочери.

— Не отрицаю, — отвечает обвиняемая.

— Вы отрицаете, что это ваша мать? — обращается судья к Алисе.

— Нет. 

Последнее ходатайство, которое заявляет защита — проведение «баллистической экспертизы», которая позволит установить, как двухлетняя Алиса получила травмы в 2007 году. Все эти ходатайства судья отклоняет.  

Защита представляет новое, четвертое ходатайство. Она просит отложить заседание «минимум на неделю, а лучше на две», чтобы все участники процесса успели как следует ознакомиться с материалами дела. «Дело достаточно резонансное и вызывает отклик в обществе», — поддерживает адвокатов защиты Марина Воропинова. Мартынова никак не реагирует на ход заседания.

Свое ходатайство есть и у прокурора. Он предлагает назначить подсудимой психолого-психиатрическую экспертизу, чтобы «более детально изучить ее личность и определить состояние здоровья». В 2007 году следствие уже проводило такую экспертизу, поэтому судья Становский предлагает сначала ознакомиться с ней. Стороны соглашаются, и слушателей просят покинуть зал, чтобы обеспечить медицинскую тайну. Буквально через пять минут им позволяют вернуться. 

Судья соглашается провести экспертизу. Он аргументирует свое решение тем, что Мартынова «более 15 лет скрывалась, находилась в розыске, проживала без документов, соблюдала строгие меры конспирации, скрывала подлинные данные о своей личности и о личности своей дочери, избегая обнаружения и задержания, под страхом которых находилась все это время». Все это судья Становский называет «стрессовой ситуацией», которая могла сказаться на психическом состоянии подсудимой. 

Адвокаты Мартыновой просят судью дать им доступ к видеозаписи 2007 года с допросом 11-летнего Егора Кудрова, который оказался единственным свидетелем падения Алисы, а также к записи следственного эксперимента. Как заявлял Кирилл Мартынов во время следствия, 16 лет назад адвокатам не позволили сделать копии этих материалов. «Все обеспечим, препятствовать не будем, все ваши права будут соблюдены», — несколько раз заверяет адвокатов Мартыновой судья Становский и откладывает заседание до 2 мая.

— Нормально все записалось, ничего не надо переговорить? — ловит гособвинитель одного из журналистов на выходе из зала.

— Не, не надо, все нормально, — отмахивается от него репортер с камерой. Он пытается догнать Алису Федорову и ее адвоката. 

В это время Федорова быстро идет по коридорам здания суда, стараясь не отставать от Воропиновой. Та прикрывает ее от объективов камер. По пути Алисе приходится пятиться спиной, чтобы никто не смог снять ее лицо. Из здания они уходят почти бегом.